Крупнейшие нефтедобывающие страны оказались под сильным давлением: сланцевая революция в США, технологический прогресс, стремление к энергоэффективности в мире – все это грозит ослаблением спроса на нефть и газ, а значит, сокращением доходов бюджетов этих стран, сообщило в обзоре Международное энергетическое агентство (МЭА). Эксперты агентства анализировали шесть стран – Ирак, Россию, Нигерию, Саудовскую Аравию, Венесуэлу и Объединенные Арабские Эмираты. Именно их бюджеты наименее диверсифицированы и наиболее уязвимы в случае, если на нефтегазовом рынке возникает ценовой шок. К примеру, последнее снижение цены на нефть привело к тому, что с 2014 г. нефтегазовые доходы бюджета Ирака упали на 40%, а Венесуэлы – на 70%.

По базовому сценарию МЭА спрос на углеводороды все же будет расти: нефти к 2040 г. будет требоваться на 10% больше, чем сейчас, или 106 млн барр. в сутки, газа – на 40% больше, или 5,4 млрд куб. м. Цена барреля нефти примерно к 2033 г. превысит $100. Так что доходы бюджета всех добывающих стран (кроме Венесуэлы) будут расти особенно быстро после 2020 г., когда добыча нефти в США пройдет пик. Среднегодовой доход нефтегазового сектора России в период с 2026 по 2040 г., по мнению МЭА, составит $382 млрд, что на 16% выше, чем средний доход с 2010 по 2017 г.

Тем не менее появляется все больше аргументов (рост добычи нефти в США, нестабильность нефтяного рынка, в том числе из-за политической неопределенности в Ираке и Нигерии, рост количества электромобилей и спроса на возобновляемые источники энергии и т. д.) в пользу необходимости диверсификации бюджета и снижения зависимости от нефтегазовых доходов.

По оценке МЭА, если цена нефти до 2040 г. будет находиться в диапазоне $60–70 за баррель (в четверг баррель Brent стоил примерно $76), риски для добывающих стран возрастают многократно. При таком сценарии их доход от добычи нефти и газа никогда не восстановится до того, что был в 2010–2015 гг., а совокупный недополученный доход к 2040 г. достигнет $7 трлн – по сравнению с базовым сценарием МЭА.

Страны – производители нефти давно осознали необходимость диверсификации источников доходов и действуют в этом направлении. Но им следует ускориться, считает МЭА. «Сейчас сильнее, чем когда-либо за недавнюю историю, необходимы фундаментальные изменения в моделях развития этих стран», – уверен директор МЭА Фатих Бироль (цитата по Reuters).

Около 40% российского бюджета формируют нефтегазовые доходы. Из-за падения цены на нефть в 2014 г. и западных санкций Россия отложила тогда часть налоговых реформ, например снижение экспортных пошлин, напоминает МЭА. У нее также были и другие рычаги монетарного характера, недоступные крупнейшим нефтеэкспортерам Ближнего Востока, к примеру, Центробанк допустил ослабление рубля. Это дало импульс росту выручки у основных экспортеров – причем выручка у них формируется в долларах, а затраты на добычу покрываются преимущественно в рублях. Кроме того, Россия могла опереться на значительные валютные резервы (с 2012 по 2016 г. они сократились на 34,7% и составляли $318 млрд), в частности, был полностью исчерпан резервный фонд. Гибкая денежно-кредитная политика помогла российским властям снизить зависимость бюджета от нефтегазовых доходов в краткосрочной перспективе, говорится в обзоре. Правительство планирует развивать эту практику путем введения бюджетного правила, напоминает МЭА, – таким образом оно ограничивает использование нефтегазовых доходов.

За год диверсифицировать экономику не получается – напротив, закрепляется ее экспортно-сырьевая модель, говорит замдиректора ЦМАКПа Владимир Сальников. Об этом свидетельствует и финансовый результат компаний: прибыль добывающих компаний в годовом выражении выросла на 66,4%, а нефтедобывающих – в 2,2 раза, доля всего сектора в доналоговой прибыли превысила треть и выросла до 33% с 27% годом ранее, фиксировали эксперты Центра развития Высшей школы экономики.

Об отсутствии структурных изменений в экономике писала и Счетная палата в отзыве на проект бюджета на 2019–2021 гг., структура производства ВВП, если не считать сокращения доли госуправления и увеличения доли строительства, практически не меняется.